Что стало бы с миром без США?

Давайте задумаемся: насколько действительно США незаменимы в современном мире — в быстро меняющемся мире третьего десятилетия XXI века? Для ответа на этот вопрос проведем мысленный эксперимент: представим себе, что США завтра в силу каких-то внутренних обстоятельств полностью уходят из мировой политики и экономики, разрывают все заключенные Вашингтоном международные соглашения, отказываются от всех взятых на себя обязательств, прекращают свое членство в глобальных и региональных организациях, полностью закрывают свои границы, сворачивают посольства и консульства, замораживают иммиграцию и вообще приостанавливают до лучших времен любое общение с внешним миром, полностью сосредоточившись на возведении своего библейского «сияющего града на холме».

Что станет с нашим миром, если стереть с его карты Америку?

В целом, мир, конечно, не погибнет. Он переживет уход США, как пережил в свое время уход динозавров или мамонтов. Без Соединенных Штатов, особенно на первых порах, будет очень трудно и весьма дискомфортно, особенно для тех международных игроков, которые в течении многих десятилетий привыкли прятаться в тени американской сверхдержавы. После ухода США последуют многочисленные кризисы и конфликты, наступит длительная эпоха нестабильности и неопределенности — борьба за «американское наследство» не может не быть длительной и напряженной. Но все вместе, мы как-нибудь справимся. Тем более, что за годы президентства Дональда Трампа мир уже должен был свыкнуться с непредсказуемостью и ненадежностью Вашингтона как международного партнера. Какие-то проблемы без Вашингтона решать будет даже проще, поскольку во многих случаях США, к сожалению, оказываются не частью решения проблемы, а частью самой проблемы.

Тем не менее, думаю, всем в мире будет недоставать Соединенных Штатов. Будет недоставать американского оптимизма, американской энергии, американского драйва. Будет не хватать высотных параллелепипедов Манхэттена, узких улочек Французского квартала в Новом Орлеане и необъятных прерий Великих равнин. Будет не хватать музыки в стиле кантри, обугленных стейков по-чикагски и мускатного калифорнийского шардоне. Не хватать американского Хэллоуина, Дня благодарения и, даже, возможно, Дня независимости 4 июля. Как недоставало бы всем в мире России или Аргентины, Эфиопии или Новой Зеландии. Любая страна на нашей общей планете по-своему уникальна и незаменима. В этом смысле Соединенные Штаты — поистине indispensable nation.

О Соединенных Штатах Америки нередко отзываются как о «незаменимой стране» (“indispensable nation”). Насколько известно, этот термин впервые использовал президент Билл Клинтон в своей второй инаугурационной речи в январе 1997 г. Затем о «незаменимой стране» многократно говорила и писала государственный секретарь Мадлен Олбрайт. Смыл формулы «незаменимости» в том, что без США просто невозможно сохранить даже относительный порядок в мире, не говоря уже о решении фундаментальных проблем как на глобальном уровне, так и в отдельных регионах планеты. Наверное, не случайно этот термин возник и приобрел популярность в момент почти состоявшегося «однополярного мира», в исторически краткий период наивысшего подъема американского влияния и авторитета в мире.

Лев Сокольщик:
Закат Америки: спасет ли США стратегия Байдена?

Давайте однако задумаемся: насколько действительно США незаменимы в современном мире — в быстро меняющемся мире третьего десятилетия XXI века? Для ответа на этот вопрос проведем мысленный эксперимент: представим себе, что США завтра в силу каких-то внутренних обстоятельств полностью уходят из мировой политики и экономики, разрывают все заключенные Вашингтоном международные соглашения, отказываются от всех взятых на себя обязательств, прекращают свое членство в глобальных и региональных организациях, полностью закрывают свои границы, сворачивают посольства и консульства, замораживают иммиграцию и вообще приостанавливают до лучших времен любое общение с внешним миром, полностью сосредоточившись на возведении своего библейского «сияющего града на холме».

Что станет с нашим миром, если стереть с его карты Америку?

Начнем с того, что в мире без Соединенных Штатов останется только одна ядерная сверхдержава — Россия. Соответственно, рухнут последние основы двустороннего российско-американского контроля над стратегическими вооружениями. Сомнительно, что третьи ядерные державы проявят активный интерес к переговорам с Москвой по ядерным вооружениям — слишком велик отрыв России от всех остальных игроков на этом поле. Еще более сомнительно, что Москва легко откажется от своего уникального преимущества над другими странами в ядерной сфере. Однако, безусловное ядерное превосходство над остальными едва ли даст России возможность беспрепятственно диктовать свою волю в мировой политике. Ядерные арсеналы третьих стран останутся надежными инструментами сдерживания; война между членами «ядерного клуба» останется столь же маловероятной, какой она является сегодня.

А вот проблемы ядерного распространения, скорее всего, существенно обострятся. В отсутствие американского «расширенного сдерживания» («extended deterrence») многие бывшие союзники и партнеры США задумаются о приобретении собственного ядерного оружия. Это в первую очередь относится к Восточной Азии (Япония, Южная Корея, Тайвань) и к Ближнему Востоку (Саудовская Аравия, Турция, Египет). Идеи создания ядерного арсенала могут стать популярными и в Германии. В целом, в мире довольно быстро могут появиться пять-шесть новых ядерных держав.

И если в Восточной Азии ядерное распространение, скорее всего, не приведет к резкой эскалации военно-политических рисков, то появление новых ядерных государств на Ближнем Востоке чревато самыми неприятными последствиями и для региона, и для международного сообщества в целом. Впрочем, следует признать, что угроза распространения ядерного оружия на Ближнем Востоке существует и сегодня, причем не в последнюю очередь — из-за непоследовательного американского подхода к решению проблем, касающихся иранской ядерного программы.

Арег Галстян:
Кризис системного мышления в США

Сохранится ли в мире без Америки Североатлантический альянс? Это, на мой взгляд, в принципе возможно, но лишь при максимальном напряжении политических, экономических и военных сил великих европейских держав — Великобритании, Германии и Франции. Оборонные расходы остающихся стран — членов блока придется наращивать не до 2% ВВП, на чем сегодня настаивает Вашингтон, а, как минимум, до 4–5%, но и это не компенсирует потери НАТО, связанные с выходом США. Без американского лидерства, по всей видимости, НАТО превратится к региональный военно-политический инструмент в руках Европейского союза (с не вполне понятной ролью вышедшего из ЕС Лондона), причем участие НАТО в мировых делах окажется гораздо более скромным, чем мы это наблюдаем сегодня. Без США навряд ли удастся сохранить нынешние глобальные амбиции альянса, да и у остающихся членов НАТО может вообще не возникнуть самонадеянного желания бесконечно расширять зону географической ответственности союза.

В мире без Соединенных Штатов Китай почти автоматически превратится в безусловного глобального технологического лидера. Хотя, скорее всего, в этом мире у Европы, Японии, Индии, стран Юго-Восточной Азии появится больше стимулов для совместного противостояния китайской технологической гегемонии. Удастся ли без США создать полностью независимую от Пекина глобальную технологическую экосистему — сказать трудно. Во многом это будет зависеть от того, насколько жесткой или гибкой окажется гегемония Пекина, насколько Китаю удастся избежать одностороннего диктата в принципиальных для всего международного сообщества вопросах развития новых технологий.

После ухода доллара из мировой финансовой системы главной резервной валютой с неизбежностью окажется евро. Китай со своим не вполне конвертируемым юанем серьезную конкуренцию Евросоюзу в финансовой сфере составить не сможет еще очень долго. Возможно, повысится роль и других мировых валют — британского фунта, японской иены, швейцарского франка. Дополнительные мощные стимулы для развития получат европейские и азиатские финансовые центры — Лондон, Франкфурт, Шанхай, Сингапур и пр.

Начнется фундаментальная и, по всей видимости, очень болезненная перестройка международных финансовых институтов (МБРР, МВФ), в которых Соединенные Штаты традиционно играли руководящую роль. Попутно заметим, что глубочайший институциональный кризис ожидает и Организацию Объединенных Наций — она лишится как своей нынешней штаб-квартиры в Нью-Йорке, так и примерно 22% своего базового бюджета, не говоря об американском вкладе в отдельные подразделения и программы организации. Несколько меньше пострадает Арктический совет — американский сектор Арктики существенно уступает о размерам российскому и канадскому; к тому же США так и не ратифицировали Конвенцию ООН по морскому праву, что несколько осложняет позиции Вашингтона в Арктическом совете.

Отсутствие США на мировых энергетических рынках может привести к временному возрождению ОПЕК и к усилению позиций России, хотя «зеленая» и «сланцевая» революции в глобальной энергетике все равно будут продолжаться. Уход Вашингтона с мировых рынков вооружений и продовольствия также будет иметь своим следствием очень значительный передел этих рынков, причем возникающую лакуну на первом рынке даже совместными усилиями остающихся игроков заполнить будет очень нелегко.

Игорь Иванов:
Камо грядеши

Выпадение калифорнийского Голливуда из мировой киноиндустрии даст новый шанс старым европейским центрам — в первую очередь Парижу и Риму — возродить свою былую кинематографическую славу. Впрочем, на глобальном рынке развлечений европейским кинематографистам предстоит жесткая конкуренция со своими коллегами из Индии и, особенно, из Китая. Исчезновение Нью-Йорка с карты мировой моды также придаст второе дыхание Парижу и Милану, а глобальный центр музыкальной жизни, скорее всего, надолго переместится в Великобританию.

На рынках портативной электроники, если отсюда уйдет «Apple» со своими айфонами и макбуками, ожесточенная конкурентная борьба будет вестись главным образом между дюжиной крупнейших электронных гигантов из Китая, Японии, Южной Кореи и Тайваня. Для глобального высшего образования и мировой науки американский изоляционизм станет огромным шоком, последствия которого будут ощущаться на протяжении нескольких десятилетий.

В целом, мир, конечно, не погибнет. Он переживет уход США, как пережил в свое время уход динозавров или мамонтов. Без Соединенных Штатов, особенно на первых порах, будет очень трудно и весьма дискомфортно, особенно для тех международных игроков, которые в течении многих десятилетий привыкли прятаться в тени американской сверхдержавы. После ухода США последуют многочисленные кризисы и конфликты, наступит длительная эпоха нестабильности и неопределенности — борьба за «американское наследство» не может не быть длительной и напряженной. Но все вместе, мы как-нибудь справимся. Тем более, что за годы президентства Дональда Трампа мир уже должен был свыкнуться с непредсказуемостью и ненадежностью Вашингтона как международного партнера. Какие-то проблемы без Вашингтона решать будет даже проще, поскольку во многих случаях США, к сожалению, оказываются не частью решения проблемы, а частью самой проблемы.

Тем не менее, думаю, всем в мире будет недоставать Соединенных Штатов. Будет недоставать американского оптимизма, американской энергии, американского драйва. Будет не хватать высотных параллелепипедов Манхэттена, узких улочек Французского квартала в Новом Орлеане и необъятных прерий Великих равнин. Будет не хватать музыки в стиле кантри, обугленных стейков по-чикагски и мускатного калифорнийского шардоне. Не хватать американского Хэллоуина, Дня благодарения и, даже, возможно, Дня независимости 4 июля. Как недоставало бы всем в мире России или Аргентины, Эфиопии или Новой Зеландии. Любая страна на нашей общей планете по-своему уникальна и незаменима. В этом смысле Соединенные Штаты — поистине indispensable nation.

Впервые опубликовано в Global Brief.